У ревности есть душа и даже имя.
Вспомните, как и при каких обстоятельствах вы ревнуете? Вы активны при этом, проясняете и даже шумите? Или сжимаетесь в состоянии “замри” и просто ждете, что вас бросят? У ревности две ноги: страх — злость и в зависимости от того, что было с вами в раннем детстве, то и определяет, будете ли вы предвкушать отвержение или биться в конкуренции. И это же знание поможет разобраться с ревностью, как с последствиями своего пережитого, а теперь активно предъявляемого партнеру. Но по порядку.
Для того чтобы разобраться в нашей ревности и её проявлениях, нам необходимо вернуться в базовую привязанность. Эта самая важная связь (сильнее связи с Богом) создается в первые 6 месяцев рождения самым главным человеком — мамой. Папа приходит потом, все родственники посмотреть-потискать тоже. Мама весь мир и первая влюбленность, как писал Фрейд. Важно отметить, что привязанность создают именно взрослые, ребенок может лишь подхватить то, что дают и как-то на это отреагировать. Он даже оттолкнуть это не может или взять что-то выборочно.
Если в этот период все было благополучно, потребности ребенка своевременно мамой удовлетворялись, она была не просто эмоционально доступна для малыша, а испытывала к нему нежность и любовь, то привязанность формируется в доверии сначала к маме, а затем и к миру, к людям. Становясь взрослым такой ребенок знает, что мир к нему добр, никаких подвохов или намеренных желаний его обмануть просто не существует. Если что-то случается, то у этого есть причина и она не в том, что его не любят. Любят, но выбрать могут себя, свои интересы и счастье. Такой взрослый знает, что на каждую печаль будет добрый отклик, потому как мама своим чутким вниманием прошила это в его систему мировоззрения. Вместо ревности здесь доверие, уважение к выбору другого и печаль в случае расставания, которая сменяется надеждой на то, что всё будет хорошо (мамин отклик).
Но довольно часто бывает несколько иначе и даже если мама очень хочет вкладываться любовью в создание этой привязанности, ей бывает просто нечем это делать. Неважно по какой причине — не хватает ресурса для такой инвестиции. Не вдаваясь в подробности как это может происходить и влиять на ребенка в долгосрочной перспективе, скажу только, что в этом случае формируется устойчивый, базовый страх потери контакта, разрыва. Мамы не хватает, а значит ребенок с неудовлетворенными потребностями, с которыми ему самостоятельно не справиться. Для ребенка этот страх — ожидание смерти, бессилие, ужас. Узнаете проявления ревности у некоторых взрослых? Панический морок, что объект уйдет, питающая связь будет прервана и я не выживу. Так формируется созависимость, как защита от необходимости справляться со всей своей ранней неудовлетворенностью в одиночку. У такой ревности именно страх потерять партнера (ребенка, друга, чье-то внимание) и стремление его удержать, иногда любой ценой.
Если в ревности человек больше фокусируется на том, кто именно может угрожать отношениям (любовник, невестка, коллега), то здесь проявляется конкуренция сиблингов. Она всегда за внимание мамы — кто более любимый, нужный, значимый. Формируется подобная конкуренция в психике ребенка с 3‑х лет и её целью также является удержание связи с матерью и устранение тех, кто может этому помешать. “Я здесь самая любимая” говорит жена потенциальной любовнице мужа. “Я здесь самая главная” отвечает ей свекровь. И разворачивается битва за “маму”, которая возможно и поводов для ревности-то и не давала, но внутри столько ранней злости, что её просто требуется в целях оздоровления куда-то размещать. И вот он повод, как подходящий случай.
Если с ревностью приходят за помощью в психотерапию, то важно понимать из чего она состоит (отвержение или конкуренция) и уже отталкиваясь от этого пробовать распутать в себе этот ранний узел из недоверия, страха и злости. Именно пробовать, потому как в этом процессе неизбежно придется встретиться с первоисточником своей ревности и осознать, что происходящее со мной здесь и сейчас — это реакция на там и тогда. Никаких других людей в моей собственности больше не существует, ни над кем я не властвую и и никто мне не принадлежит. Даже мои собственные дети. Поэтому каждый будет выбирать себя и свое благополучие, а не мои страхи и интересы.
Но для того, чтобы и самому разрешить себе делать такой выбор, принять такой выбор по отношению ко мне, придется много раз поговорить с той душой, к которой я все еще так привязан. Придется оплакать вместе со своей внутренней мамой (не реальной!) наше прошлое, которое я все пытаюсь изменить, ревнуя уже других людей. Ведь я всё еще надеюсь, что ревность их остановит и они наконец удовлетворят мои потребности. Как мама.
