Эмоциональные (психологические) дети явно выдают себя тем, что локус контроля у них снаружи — всегда есть кто-то, кто виноват где-то там. Обвинения страны, правительства, родителей, детей у них протекает как ритуал без реализации напряжения этого недовольства в какие-либо действия и результаты. Здесь не будет ответа о логичности поступков или мнения, но много отсылок к проекции — я знаю, что ты про меня думаешь, я всех вижу насквозь. А вот работать долго, тихо, без напряжения в защиту этого мнения, распространять результатом собственной жизни прелести своих ценностей для них недоступны. Не успевают разобраться с одним обидчиком, как уже другая беда под боком и опять по чьей-то вине.
В треугольнике Карпмана «дети» — это Жертвы, которые ради кого-то страдают, глотают плохое обращение, очень верят в возмездную справедливость и в то, что вместо них во всем разберется Бог (отомстит обидчикам). Основным чувством эмоционального ребенка является обида.
Переход на уровень эмоционального подростка происходит через присвоение смелости уметь себя защищать, через контакт с подавленной злостью и агрессией, через выход из пассивной агрессии в умение выдерживать прямой конфликт. Через понимание и принятие страшной правды — никто не придет, чтобы разрулить проблемы, никто не живет для тебя и про тебя, каждый решает свои задачи и думает прежде всего о себе. Теперь ты мальчик/девочка, который сам по себе.
Психологические подростки. Одни сильно подстраиваются под правила, принятые ценности, религиозные каноны и вообще, «как надо» и «что люди скажут». Им очень важно прежде всего мнение других о них, так как свое собственное о себе еще не сформировано. Подростковый период — и эмоциональный в том числе — поиск своей идентичности, кто Я. Другие вечно бунтуют, оппозиционеры, против всего и на всё у них есть свое логичное мнение.
Выдает их незрелость тот факт, что их основные действия, проявления себя направлены то, чтобы повлиять на других людей- посмотрите, у меня есть мнение; удивитесь, я против вас; похвалите меня — я хороший, всё правильно делаю. У того, что они делают должен быть зритель и его реакция. Подросток всё еще верит с одной стороны, как ребенок, что он может в голове другого взрослого человека навести свой порядок, обратить на себя внимание манипуляцией или ярким зрелищем. С другой стороны, цель на этом этапе — отстройка себя от других людей и поиск себя настоящего. Но пока да, через других, как это делают реальные подростки. Ведущее чувство эмоциональных подростков — страх и оборотное нерациональное бесстрашие, как защита от трусости. На миру и смерть красна.
Шагом к переходу на следующий уровень еще не взрослого, но уже юноши является смещение локуса контроля внутрь себя — ответственность за собственное поведение, мысли, чувства. Это не означает, что не нужно добиваться справедливости, отстаивать свои интересы, обозначать зло вокруг. Это прежде всего про самостоятельную схватку с внешними обстоятельствами. Как лично я могу эту ситуацию изменить, повлиять на её исход? Если не могу, то с какой целью я предаюсь этим чувствам гнева? Если могу, то как, чем? Критерием взросления в данном случае является понимание, что для реализации твоей светлой идеи ты должен не умирать, но быть как минимум жив, а еще и свободен. Иначе это пустые лозунги.
Психологические юноши — это много думающие, изучающие себя и мир люди, основные покупатели курсов по саморазвитию, освоению различных практик, вечные научные сотрудники. По прошествию какого-то времени они уже сами становятся учителями, предполагая, что передают свои знания, а на самом деле создают себе квест на проверку зрелости. И если уходят в гордыню и самолюбование, вот чего я достиг и вы сможете — откатываются на прежние уровни. Если удаётся пройти через игольное ушко нарциссизма, то развивают личную силу и степень влияния на свою жизнь. Характерной проблемой этого уровня является неспособность переводить знания в действия для достижения результата и выхода на новый уровень, материальный в том числе. Много знают, много думают, о многом имеют мнение, но увы и ах — всё это мертвая теория без приведения в жизнь.
«Не могу справиться со злостью, не могу простить предательство, не пониманию, как не обижаться». Эти переживания отнимают много сил, вызывая взамен напряжение и усталость, хочется всё изменить, но как?
Шагом к переходу на уровень взрослого будет хотя бы попытка понимания причин тех ситуаций, которые все эти чувства в нас вызывают. Не борьба с ними, не стремление в сотый раз изменить себя, чтобы другим было хорошо (как действуют подростки), а понимание значения и смысла произошедшего, как стимула к развитию. Перестать смотреть на боль, как на что-то плохое и непереносимое. А начать воспринимать её, как ориентир своего развития. Что я должен в себе изменить, чего мне постоянно не хватает, что я каждый раз испытываю эти чувства? Что на самом деле я хочу в этой ситуации чувствовать? Принять решение (!!!) чувствовать именно это. Основное состояние психологических юношей — нерешительность в виде комплекса самозванца, грусть, самонападение.
Взрослые. Не суетятся, совершают точные и выверенные поступки вместо слов и пустых многочисленных действий, руководствуются интересами дела, в состоянии уважать интересы свои и чужие, находятся в системе духовных убеждений, позволяющих с пониманием переносить феномен одиночества, смерти, успеха и падения. Основные состояния эмоциональных взрослых осознанность — расслабленность — концентрация. И всё это только для того, чтобы реализовать свое предназначение, даже если об этом никогда и никто из людей не узнает. Тихо, спокойно, с пониманием смысла. Взрослый свободен от мнения других о себе, и при всей любви к людям он вполне асоциален.
Все маркетинговые стратегии учитывают эмоциональные возраста и цепляют в рекламе свою целевую аудиторию именно за их ведущие чувства и потребности. По существующей странной статистике, взрослых людей на планете не более 3%.
Да, это сначала будет проявляться именно телесно, но быстро дойдет до мышления и начнется мысленная жвачка — что со мной не так? Как я выгляжу? Я плохой/бестолковый/некрасивый и тд. Мысли только разгоняют симптом в теле и вот мы уже скукожились, покраснели, начали заикаться, расплакались, провалились. Казалось бы — достаточно просто думать в этот момент иначе, рассуждать логически и всё пройдет. Всё, да не всё.
Низкая самооценка и страх негативного мнения о себе от окружающих проявляются от нашего стыда. Иногда это устойчивое, вжившееся в нас хроническое состояние недовольства собой, негатива к своим проявлениям. А иногда ощущается как ожог — телесный и молниеносный. Даже для людей с высоким уровнем осознанности и саморефлексии недостаточно в момент падения в стыд наговорить себе много хороших слов, чтобы выбраться. Формирование стыда у ребенка происходит еще в доречевой период и прошивается в мышечных реакциях, в специфической биохимии мозга и индивидуальной реакции на стресс (бей, беги, замри). Поэтому словами здесь не пробиться или же они будут восприняты сознанием поверхностно. Необходимо подныривание глубже.
Первое, что проявляется телесно — это внимание, тонус, частота работы мозга. Внимание при этом состоянии все время направлено на сканирование внешней среды, изучение других людей, но не с целью узнать что-то про них, какие они, а увидеть себя в них и какой я в их сознании. Об эмпатии здесь нет и речи, так как внимание это очень тоннельно и ригидно, выхватывает своим лучом только конкретно интересующую информацию — я сейчас для этого человека хороший (правильный), интересный?
На себя, свои сигналы в теле, чувства или ощущения внимание почти не направляется, рискуя потерять из виду важную информацию о внешней среде. Это вызывает постоянное состояние повышенного тонуса и возбудимого ритма головного мозга. Проявляется внешне это в тревоге, панических атаках, ОКР, кожных заболеваниях, сердечно-сосудистых отклонениях, перфекционизме, непонимании своих желаний и потребностей, более развитом мышлении по сравнению с эмоциями и телом.
В общении с другими человек, находясь в подобном возбудимом состоянии с повышенным вниманием на других людях, может не интересоваться их жизнью, а рассказывать только о себе. При недостатке воспитания так тоже себя ведут, но тут именно стремление проявиться во внешней среде в противовес тревоге, что меня никто не замечает, я не значим. Может перебивать, опять возвращая разговор на себя. И обратные стратегии — страх проявляться, публично выступать, честно говорить о своих переживаниях, прояснять отношения, страшась конфликта и отвержения.
В любом случае будет домысливание за других в высокой степени, доходя до абсурдности. Я знаю, что ты обо мне думаешь, что ты чувствуешь ко мне — убеждения как раз воспаленного внимания, сканирующего внешнюю среду. При этом человек не может понять, что чувствует он сам, его внимание не направляется на собственное состояние.
Поэтому все чаще в своей работе я замедляюсь до альфа-ритма головного мозга и веду именно внимание человека на происходящее с ним. Это обжигает и хочется привычно выбежать «в голову», поразмышлять. Но раз за разом, сочетая анализ, внимание на себе в своем настоящем и прошлом, нам удается переводить и тонус в более спокойное состояние. Только в этой точке психика способна на исцеление и самовосстановление. Человек в покое своих систем определяет верно и свою активность, собственные цели и стратегии. Это и есть подныривание под сценарий и тупики.
Вне психотерапии возвращать внимание на себя помогают:
— дыхание, при котором выдох длиннее вдоха;
— замедление темпа речи, снижение тембра голоса, переход в более гортанное звучание;
— максимально напрячь все мышцы, следуя снизу вверх и после паузы расслабить;
— взять паузу прежде, чем отреагировать на внешний вызов и м момент паузы посмотреть вглубь себя, увидеть себя маленького и испуганного, посмотреть на увиденное через добрые глаза;
— телесный контакт с самим собой, потереть интенсивно свои ладони друг об друга, чтобы они были теплыми и положить их на то место, где сейчас в теле проживается стыд. Пропустите через них всё тепло и нежность, на которое вы способны.
Умение взаимодействовать с реальностью и вызовами взрослой жизни передается по наследству. Это прозвучит странно и больно для тех из нас, кто трудится не покладая рук, старается зарабатывать, обеспечивая детям счастливое будущее, а вот они все никак в это будущее не шагнут. Не освободят нас от повинности принадлежать все время их интересам. А что же в этой ситуации происходит такого, что дети не перенимают наше трудолюбие и ответственность?
Генетический фактор, физиологические и биохимические особенности ребенка. Мама может быть сверх дофамино заряженная женщина, стремящаяся к успеху, регулярный спорт или образование. А у ребенка другая гормональная система, уровень ферритина, темперамент в конце концов. И вот уже для такой «бодрой» мамы ребенок флегматик будет выглядеть неудачником. Никакие убеждения, призывы или личные примеры здесь кардинально ситуацию не поменяют, но если стыдить ребенка за его подобную инаковость, то это точно отобьет желание быть похожим на своего родителя. Зато доброе принятие, понимание его особенностей поможет раскрыть и его сильные стороны или скомпенсировать существующие трудности. Особенно родителям стоит помнить здесь, что в этой ситуации нет абсолютно никакой вины ребенка, он родился с таким набором факторов именно от них.
• Фактор травмы. Если в течении детства с ребенком произошла какая-то сверх стрессовая ситуация, превосходящая возможности его психики с ней справиться, то психо-эмоциональное развитие могло зафиксироваться в этой точке. Тело растет, а психика не успевает — она не свободна от расщепленных, непереработанных и тем самым передавливающих её переживаний. Таким же образом могут влиять на чувствительных детей и накопительные, повседневные травматичные переживания, связанные со специфическим удовлетворением (или не удовлетворением) детских потребностей взрослыми людьми. Фактор любой непереработанной травмы будет проявляться в стиле привязанности человека — возможность и способ строить отношения с самим собой и другими. В психотерапии с привязанностью работают, но это долгий процесс, захватывающий внимание к телу, ощущениям, эмоциям, поведению и выстраиванию контакта с терапевтом.
• Фактор прямого наследования. Когда поведение, стиль жизни самих родителей не является объективно зрелым. Они не умеют зарабатывать или распоряжаться деньгами, находятся на содержании своих же собственных родителей или в постоянных кредитах. Наличие устойчивой зависимости даже у одного из родителей, которая отвлекает на себя жизнь или ресурсы семьи. Если сам способ родителей жить свою взрослую жизнь не внушает ребенку оптимизма и желания расти — хроническая усталость или выгорание от отношений в браке, от нелюбимой работы, от заботы о детях, общее состояние неудовлетворенности своей жизнью и отсутствие каких-либо действий для перемен. Просто все плохо и ничего с этим делать не нужно, так как это и есть сама жизнь. Вполне логично, что в такую жизнь детям идти не хочется, ведь пример именно своей взрослой жизни они берут из семьи. Поэтому задача родителей, среди прочих многих повседневных обязанностей, быть счастливым, заботиться о себе, удовлетворять свои потребности, не нарушая интересы других людей, развиваться, переводить свои мечты в цели. Это очень действенный для детей пример, как же это интересно быть взрослым.
• Фактор патологического симбиоза. Вот здесь самая частая история у трудолюбивых родителей, ведь им в свое время пришлось рано повзрослеть. Раньше необходимого возраста, когда приходилось в определенном смысле заботиться о своих родителях — об их чувствах, настроении, удобстве, безопасности. В определенных ситуациях у эмоционально незрелых родителей или в трудных жизненных обстоятельствах вырастают грандиозные дети. Они все могут, все на себе несут-везут, вся их гормональная система разогнана на то, чтобы быть системой обеспечения для других. Системой потребления они быть не обучены. Помним рассказы про ключ на шее в 7 лет, готовка не только для себя, но и для родителей. Которые сутками на работе, а то и в командировке на две неделе, а ребенок дома один — сам ходит в школу, спит, ест, сам с собой разговаривает, еще и о кошке заботится. И взрослые таким ребенком гордятся, не понимая, какой ценой ему даются такое подобие взрослой жизни. И вот именно эти грандиозные дети, становясь родителями, много работая все так же на благо окружающих, не могут постепенно передавать заботу о себе своим детям, определенную ответственность им за их жизнь. Ведь они не чувствительны в этой зоне — они всегда несли ответственность на себе, всегда с себя спрашивали и не понимают необходимость и своевременность этой разгрузки, что пора передавать детям и заполнять освобождающееся место собой, своими интересами. А они разве есть, эти свои интересы, жизни для себя? Они до последнего не делятся с детьми необходимостью заботиться о себе, пока не взрываются от перетруженности шеи. А дети им успешно зеркалят, что тем не хватает состояния потребления, быть объектом чьей-то заботы, хотя бы самого себя.
• Фактор бунта. Здесь процесс может быть двухсторонним: как родители своими действиями могли, сами того не желая, заложить для этого основу, так и уже взрослый ребенок решил быть, например, обиженным или в бесконечном творческом поиске за чужой счет. Родители способствуют такому бунту, когда вовлекают ребенка в свои конфликты, делают его заложником мира или войны с родственниками. Часто это проявляется при разводе, когда ребенку одна из сторон предъявляет бесконечный негатив на другого родителя. А в детском сознании он состоит из мамы и папы, если одна часть теперь плохая, то она в развитии замирает, ей нельзя проявляться. И это ограничение становиться взрослым, потому как на одной ноге далеко не ускачешь. Или сам ребенок мог взбунтоваться против реальности, в которой родители по какой-то причине потеряли свое материальное благополучие и больше не могут широко обеспечивать потребности ребенка. Это своеобразная детская истерика в магазине, где ребенок падает на пол и требует желанную игрушку. Так вот, если этому ребенку уже больше, чем 18, то его смело можно в этом магазине оставить. Знакомство с реальностью в таком случае приходит через боль, но для этого нужно не лишать ребенка возможности её пережить. Ни отмазывать, ни исправлять его ошибки, а предоставить ему посильную помощь в контакте с последствиями и ответственностью за свои действия.
• Фактор вторичной выгоды самих родителей в незрелости своих детей. Такое тоже присутствует и в терапии становится проявленным. Самому себе бывает сложно отвечать на вопросы «зачем, для чего я удерживаю своего ребенка?», «чего я боюсь?». Тут и про собственную невостребованность, про страх остаться лицом к лицу с нелюбимым партнером или про нежелание увидеть свою жизни настоящей, как она есть и как я с ней обошелся.
Если вас беспокоит несамостоятельность ваших уже взрослых детей, проведите себя по этим пунктам, поищите в себе честно и внимательно ответы на свой вопрос. Они обязательно найдутся, как и способы решения, но вот понравятся ли они вам?
Есть одна из формул контрактов (договоренностей) в коммуникации между людьми, состоящая из трехчастной структуры: административный контракт-профессиональный-психологический. Они не действуют по одиночке, хотя мы часто пытаемся именно так поступать, что приводит нас к разочарованию в людях, разводам и просто непониманию происходящего в наших отношениях. Формула эта действует от минимальных отношений с кассиром в магазине, до взаимоотношений в семье и бизнес партнерстве.
Административный контракт — регламент и условия взаимодействия, наши права и обязанности. Например, на кассе по этому контракту мы пришли в магазин в его рабочее время, стоим в очереди, оплачиваем, а кассир выполняет свою часть работы. В браке — своеобразная Конституция нашей семьи, каковы условия нашего финансового распределения, у кого какие обязанности в семье, кто за что отвечает. В бизнесе у соучредителей — принятие Устава, каковы условия данного партнерства, кто, сколько и чем вкладывает в предприятие.
Профессиональный контракт уже отвечает нам на вопрос, почему именно этого человека я выбираю для взаимодействия, чем он меня привлекает, какие наши с ним сильные и слабые стороны, где мы друг друга дополняем, а где толкаемся. Это уже про то, как мы выполняем свои обязанности и реализуем полномочия. На кассе, выбирая из нескольких вариантов, мы подойдем туда, где меньше очередь или нас привлекает настроение кассира и будем обходить стороной тех, кто долго пробивает товары или хамит. В браке это про саму причину нашего брака и способ его устройства, какой я партнер и как мы друг о друге заботимся, ссоримся-миримся, ведем быт, учитывая индивидуальные особенности. В бизнесе мы проясняем, как и чем каждый из нас может усилить общую работу, особенности нашей коммуникации, понимание сильных и слабых сторон каждого партнера. Дима хорошо договаривается с людьми, а Мария обладает сильными аналитическими способностями и предвидением рынка.
Психологические контракты направлены на подтверждение наших сценариев, чего же я на самом деле хочу получить от другого, какие мои потребности я хочу с его помощью удовлетворить. И это далеко не всегда про радость и хорошее настроение. В любой из сфер не проясненный этот вид контракта стремится подтвердить уже усвоенное ранее «я так и знал(а)». На той же кассе мы хотим не только купить товар, но чтобы кассир нас как минимум не обманул и был аккуратен с нашими покупками, а также мы не против доброго приветствия и улыбки. Если кассир нам хамит, а мы выходим с внутренней фразой «все вокруг дебилы», то это про наш психологический запрос на подтверждение уже имеющихся знаний. В браке это одна из самых важных и при этом теневых частей: насилие, зависимости, обесценивание, равно как и добрые отношения будут иметь истоки именно в этом месте. Внешне я всегда хочу любви и счастья, но бессознательно мне необходимо столкнуться с ранее вытесненным материалом, который необходимо прожить и только после этого выйти на следующий уровень эмоционального и ментального развития. В бизнесе люди сходятся ровно по тем же причинам и ожидают или подтверждения своей картины мира (мне рады или все хотят меня обмануть) или возможности через эту пусть и деловую близость привести в движение внутренние застойные чувства. Все это делается на неосознаваемом глубоком уровне с целью жить.
Конфликты между людьми начинаются по причине непроясненности контрактов и их содержания. Домысливание вместо ясности, иллюзии и надежды на другого вместо ответственности за себя, страх и вина заявить о своих правах и правилах. Поэтому любой конфликт в семье или сотрудничестве имеет смысл распутывать, начиная с пропущенного уровня — о чем они не договорились заранее, на что (кого) надеялись при этом, что обесценили в себе и в другом и тд. Именно эти прояснения позволяют снять конфликтное напряжение с личности друг друга и перенести её в конструктивное русло взаимодействия. Мы не можем договориться не потому, что кто-то из нас плохой или поступает плохо, а потому, что мы не узнали условия наших добрых отношений.
Чем старше отношения, тем более легкими становятся административный и профессиональный контракты, а вся суть происходящего спускается на психологический уровень. Любые стрессы (положительные в том числе) возвращают отношения на поверхностный уровень договоренностей, где заново приходится составлять контракты при разводе, выросших детях, продаже бизнеса или новой кассирше. Но как только система входит в устойчивость, проявляются настоящие потребности и смыслы отношений. Можно от них убегать в другие магазины, браки или компании, но принесем мы туда только себя и свою потребность подтверждать снова и снова нашу субъективную картину мира или дать возможность проявиться вытесненному через столкновения с другим человеком.